Выдержки из докторской диссертации «Психология пост-травматического стресса: интегративный подход»
Тарабрина Надежда Владимировна, 2008
ЧАСТЬ 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПОСТТРАВМАТИЧЕСКОГО СТРЕССА.
В настоящее время резко возросло количество антропогенных катастроф и "горячих точек" в различных регионах планеты. Мир буквально захлестывает эпидемия тяжких преступлений против личности. Эти ситуации характеризуются, прежде всего, сверхэкстремальным воздействием на психику человека, вызывая у него травматический стресс, психологические последствия которого, в крайнем своем проявлении, выражаются в посттравматическом стрессовом расстройстве (ПТСР).
Посттравматический стресс, характеристики которого соответствуют-клинической картине ПТСР, возникает как затяжная или отсроченная реакция на ситуации, сопряженные с серьезной угрозой жизни или здоровью. Интенсивность стрессогенного воздействия в этих случаях бывает столь велика, что личностные особенности или предшествующие невротические состояния уже не играют решающей роли в генезе ПТСР. Их наличие может способствовать его развитию или отражаться в клинической картине. Однако ПТСР может развиться в катастрофических обстоятельствах практически у каждого человека, даже при полном отсутствии явной личностной предрасположенности. Больные ПТСР могут попасть в поле зрения врачей различного профиля, поскольку его психологические проявления, как правило, сопровождаются психосоматическими нарушениями. Общие закономерности возникновения и развития ПТСР не зависят от того, какие конкретные травматические события послужили причиной психологических и психосоматических нарушений. Имеет значение лишь то, что эти события носили экстремальный характер, выходили за пределы обычных человеческих переживаний и вызывали интенсивный страх за свою жизнь, ужас и ощущение беспомощности.
За последние десятилетия в мировой науке резко возросло количество научно- практических исследований, посвященных травматическому и посттравматическому стрессу. Можно говорить о том, что исследования в области травматического стресса и его последствий для человека выделились в самостоятельную междисциплинарную область науки. В нашей стране, несмотря на высокую актуальность этой проблемы, ее разработка находится на начальной стадии, имеются отдельные научные коллективы психологов и психиатров, которые занимаются изучением посттравматичсеких состояний у людей, подвергшимся различным видам психической травматизации.
ГЛАВА 1. Аналитический обзор теоретико-методологических подходов к изучению посттравматического стресса
1.1.Соотношение понятий стресса,травматического и посттравматического стресса.
Широкое распространение термина «стресс» произошло благодаря работам Селье (1960, 1992), поэтому в большинстве отечествеенных работ упоминается, что применение этого термина исторически начинается с его публикаций. Однако, этот термин довольно широко использовался до того как он появился в сформированных Селье представлениях о более специализированном значении этого слова. Сам Селье отмечал, что не использовал термин «биологический стресс» в своих ранних работах в 1936 году по той причине, что общественное мнение активно выступало против такого использования термина. В последующем, Селье объяснял критику использования им слова стресс в отношении целостных реакций, тем, что в разговорном английском это вообще подразумевало «нервное напряжение». Он также отмечал, что такие выражения, как нервный стресс и напряжение обычно использовались психиатрами, чтобы описать умственную напряженность.
У. Кэннон употребил термин «стресс» еще в 1914 году в своих психоэндокринологических исследованиях взаимосвязи эмоций, используя словосочетания
«большой эмоциональный стресс» или «времена стресса». В 1935 году Кэнпон опубликовал небольшое научное эссе «Стрессы и напряжение в гомезостазе», в котором развивал идею использования технической концепции напряжения и стресса в физиологическом контексте. Согласно этой точке зрения, он рассматривал стресс как воздействие физического стимула как эмоционального, и утверждал, например, что холод, недостаток кислорода, низкий сахар в крови и потеря крови являются «стрессами». Кэнона утверждал, что сила и выносливость корректирующих факторов организма и его способность таким образом сопротивляться воздействию тревожащих сил делает заслуживающим внимания вопрос о том, где находятся границы, за которыми воздействие стресса сокрушает эти корректирующие факторы и значительно изменяют устойчивое внутреннее состояние. Согласно этой точке зрения, он предложил концепцию уровня критического стресса, определяемого как способность к воздействию возникающего напряжения на механизмы гомеостаза. Он продолжил описывать некоторые возможные экспериментальные методы, оценивать эту концепцию, определять такие термины, как «постоянный стресс» и «переменный стресс», на основе временных параметров. Кэннон довольно широко использовал этот термин, применяя его даже относительно социальной и индустриальной организации.
Рассмотрение работ Кэннона не направлено на решение вопроса приоритета в использовании термина «стресс», поскольку важная роль Селье в популяризации термина
«стресс» и уникальность его формулировок представляется весьма ясной. Однако, историческая перспектива, простирающаяся на более ранние концепции стресса в каждодневной жизни и в медицине, может быть нужна не только в понимании некоторых аргументов в более ранних возражениях концепции стресса Селье, поскольку и в настоящее время далеко не все ученые, (например, Лазарус) принимают взгляды Селье на стресс, некоторые, используют их модификации, некоторые расценивают их все же как недоказанные рабочие гипотезы и есть те, кто просто отклоняет или игнорирует их.
Развитие концепции стресса Селье наиболее иллюстративно представлено в его книге (1956) «Стресс в жизни». В значительной степени в автобиографическом стиле, Селье описывает, как работа, ведущая к его концепциям стресса, велась изначально в поиске нового сексуального гормона. В этих экспериментах Селье обнаружил, что введение экстракта яичников у крыс произвели «триаду» морфологических изменений, включающих: 1) увеличение коры надпочечников, 2) атрофию тимуса и других лимфатических
структур и 3) глубоко кровоточащие язву желудка и двенадцатиперстной кишки.
'Гак как никакие гормоны яичников, известные в то время, не производили подобной триады морфологических изменений, то он стал продолжать исследование в этом
направлении. В ходе тщательной проверки другой ткани извлеченной подобным образом, он обнаружил, что экстракты плаценты, гипофиза, почек, печени или «любого другого органа» также производили ту же самую триаду изменений.
Селье был очень разочарован тем, что эта триада не была присуща только для извлечений яичников, и что его надежда относительно обнаружения нового сексуального гормона не сбылась. Однако, он допустил мысль, что триада изменений была просто результатом «токсичности» его относительно нечистых извлечений. Дополнительные эксперименты с введением формалина также произвели ту же самую триаду, что убедило его в том, что действительно, он, скорее всего имел дело с синдромом, в котором общим было повреждение ткани различными ядовитыми жидкостями.
В последовавшем затем вопросе как много других агентов способны производить ту же самую ответную триаду, Селье получил подобные результаты с разнообразными дополнительными стимулами, типа адреналина, инсулина, холода, высоких температур, рентгена, механической травмы, кровоизлияния, возбудителей туберкулеза, боли, принудительного мышечного упражнения и возбужденных стимулов. В итоге, он заявил, что не может найти никакого вредного агента, который не вызывал бы выявленный синдром.
В его первом сообщении в 1936 году в статье «Синдром, произведенный разнообразными вредными агентами», он предложил назвать это «общим адаптационным синдромом». Когда синдром был изучен детальнее, с длительным воздействием вредного агента, то обнаружилось, что имеют место три стадии: реакция тревоги, стадия сопротивления и стадия истощения. Изложенная в терминах физиологических механизмов, гипотеза Селье состояла в том, что разнообразные стимулы или агенты, перечисленные выше, например, холод, высокая температура, упражнения и т.д., все имеют общее качество: будучи
«вредными» для организма они все одним или более «первичных медиаторов» активизируют некоторую неизвестную общую центростремительную систему.
Такие «первичные медиаторы» несут сообщение о том, что организм подвергся воздействию «вредных» агентов через нервные или гуморальные пути к интегральным центрам, которые, в свою очередь, вызывают неопределенную триаду ответа, включая возбуждение системы гипофиз-кора надпочечников.
Однако, до 1946 термин стресс Селье не использует, возможно из-за негативного общественного мнения, возникшего на его первое употребление . Неизвестен ход размышлений Селье по этому поводу в этот период времени. Этот термин вновь появляется в публикации, изданной в 1946 году. В ней Селье разрабатывает свою концепцию относительно
«Стресса» и «Общего адаптационного синдрома», утверждая, что «болезни адаптации» могут представлять собой побочные продукты неправильных адаптивных реакций.
В этом кратком обзоре Селье использует термин «стресс» в смысле стимулов, вызывающих воспоминания агентов, сил, действующих на организм извне. Это отраженно в таких фразах, как: «...та же самая степень повреждения или стресса не обязательно всегда выявляет тот же самый ответ» или, в отношении общего адаптационного синдрома, «этот защитный эндокринный ответ ценен, поскольку облегчает адаптацию, чтобы подчеркнуть (например, заразные болезни, опьянение, возбуждение, волнение, холод и т.п.)».
Главной вехой в обнародовании Селье своих концепций явилась его всесторонняя книга «Стресс», изданная в 1950 г. и признаваемая как фундаментальный труд. В этой книге Селье предложил использовать термин «стресс» в новом смысле, как «систематический стресс», который он определил как обозначение состояния организма в ответ на вызывающих воспоминания агентов. Далее, для таких агентов он предложил новый термин: «стрессоры». Четырьмя годами ранее в кратком обзоре работы в известном Журнале Клинической Эндокринологии Селье изменил определение «стресса» с действия некоторой силы извне, целиком к ответу в этом пункте, установив таким образом прежнее определение. Причины, побудившие Селье сделать это, не до конца понятны. Возможно, это решение возникло из
желания сделать акцент на неопределенной триаде ответа, которой он придавал такое большое значение, но это не обсуждалось непосредственно в его письмах.
В 1951 г. Селье также занимала возможность определения биологического «стресса», в том смысле, что термин используется в физике, чтобы обозначить взаимодействие между силой и сопротивлением ей. Тогда это проявилось в том, что разные периоды Селье был склонен к определению «стресса» по-разному: как стимула, ответа, или взаимодействия между стимулом и ответом. В 1955/56 гг, к моменту окончания, издания пяти Годовых отчетов по стрессу, Селье, очевидно, пришел к зак лючительиому решению: «Стресс является по существу, физиологическим ответом» и должен быть определен как «сумма всех неспецифических изменений, вызванных функционированием или повреждением». В течение двух прошедших десятилетий это определение претерпело лишь незначительные модификации. Так, в 1974 году Селье заявил, что «стресс - неопределенный ответ организма на любое требование»; это отличается от более ранних определений только более комплексной фразеологией. Исследования Селье и его революционные концепции имели чрезвычайный эффект в стимулировании исследований во многих областях медицины и биологии. Например, это вызвало сильный интерес в области изучения гормонального регулирования не только системы гипофиз-кора надпочечников, но также, косвенно, и других эндокринных систем, для которых надежные биохимические методы гормонального исследования стали доступными в 1950-х годах.
Особенно его концепции захватили воображение специалистов в области психиатрии и психосоматики, традиционно предрасположенных к мышлению с точки зрения медицинской важности угрозы адаптивным механизмам организма со стороны требований окружающей среды.
В частности, упоминание Селье о «невротических стимулах» среди «стрессоров» было с большим интересом оценено в области психосоматики и стало главным фактором начала плодотворной новой эры в психоэндокринологии. Однако, он остался в значительной степени бездействующим. Несмотря на эти и многие другие продуктивные последствия работы Селье, его теория относительно стресса и «болезни адаптации» встречала большое количество критических замечаний. Возможно, наиболее широко распространенные возражения, основанные на суждении многих ученых, состоят в том, что Селье недооценил размер и характер основных данных, которые будут требоваться, чтобы поддержать обобщения таких широких возможностей как те, которые воплощены в его теориях. В любом случае его концепции стресса, очевидно, были оценены многими специалистами со своего рода скептицизмом, как окончательно не доказанные и не опровергнутые на основе экспериментальных данных, доступных в 1950-е годы.
В настоящее время, состояние дел не намного изменилось. Есть специалисты, принимающие теорию стресса Селье, использующие их модификации, расценивающие их как все-таки недоказанные рабочие гипотезы и те, кто просто отклоняют или игнорируют их. Конечно, нельзя сказать, что «стресс» не остался широко используемым термином или концепцией, но только относительно немного специалистов в настоящее время использует термин точно согласуясь со специфическими определениями и формулировками Селье. За последние десятилетия популярность концепции стресса постепенно снизилась в области физиологии, но сохраняется в психологических и социальных науках. Кажется, что ключевым в понимании существующего состояния дел в исследовании стресса является то, что подавляющая часть интересов и усилий сосредоточена в области, заинтересованной в изучении психологического стресса, т.е в его. психосоциальном влиянии на организм.
В области психологии стресса неоднократно наблюдалось, что ответы на любой предъявленный психосоциальный стимул могут широко варьироваться от одного индивида к другому или в разное время у одного и того же индивида. Далее было обнаружено, что такие ответы становятся более предсказуемыми только в том случае, если индивидуально учитывать все прошлые факторы типа предшествующих историй, успеха или защитного стиля, или особенных факторов в восприятии угрозы. В результате подобного распознавания сложных взаимодействующих факторов, определяющих поведенческие и физиологические ответы на психосоциальные стимулы, появилась естественная тенденция рассматривать
психологические явления стресса в широкой, многосторонней перспективе и избегать упрощенных, односторонних определений, основанных на одном из параметров.
Поскольку развитие психологических концепций стресса проходило таким, довольно автономным способом, очевидно, тенденция многих специалистов состояла в том, чтобы принять в довольно неопределенном виде существование некоторой главной связи между этой областью психологического исследования стресса и работой Селье, который имел дело в значительной степени с физиологическими ответами на физические и гуморальные стимулы. Это предположение может подтвердиться или нет, но в настоящее время можно говорить о степени логической непрерывности или совместимости концепций, развивающихся в области стресса, с концепцией стресса Селье, поскольку неопределенный физиологический образец ответа -проблема, которая должна быть непосредственно сопоставлена и решена, если мы хотим продвигаться к определенности в этой области.
Подходя к этой задаче, можно предположить, что есть две особенности формулировок Селье, заслуживающие специального критического исследования, и не только потому, что они обладают особой важностью в оценке уникальных концепций Селье, но также и потому, что они до настоящего времени продолжают быть источником неопределенности.
Во-первых, необходимо подчеркнуть, что Селье вкладывает большое значение в разведение понятий. Стресс - это физиологический ответ организма, и этот «стресс» не должен быть перепутан со стимулами, вызывающими такой ответ и которые должны называться «стрессорами».
Во-вторых, концепция физиологического неспецифического ответа на стресс, состоящая в том, что стресс выявляется широким разнообразием различных агентов или
«любыми требованиями» - не только ключевая предпосылка, на которой построена теория стресса Селье. Она имеет основное значение в отличие концепции стресса Селье от более ранних представлений.
Подводя некоторый итог, необходимо дать критическую оценку двух особенностей концепции стресса Селье. Первая касается, прежде всего семантической проблемы относительно определения терминов и вторая, гораздо более серьезная, относительно адекватности экспериментальных данных, на основании которых была получена концепция физиологического песпецифического ответа.
Исторически исследования стресса и травматического стресса проводились в разных направлениях, хотя, безусловно, имели точки пересечения. Психическим проявлениям общего адаптационного синдрома присвоено наименование - «эмоциональный стресс» - т.е. это аффективные переживания, сопровождающие стресс и ведущие к неблагоприятным изменениям в организме человека. Именно эмоциональный аппарат первым включается в стрессовую реакцию при воздействии экстремальных и повреждающих факторов (Анохин, 1973, Судаков, 1997), что связано в вовлечением эмоций в структуру любого целенаправленного поведенческого акта. Вследствие этого активируются вегетативные функциональные системы и их специфическое эндокринное обеспечение, регулирующее поведенческие реакции.
В случае невозможности достижения жизненно важных результатов для преодоления стрессовой ситуации возникает напряженное состояние, которое вкупе с первичными гормональными изменениями во внутренней среде организма вызывает нарушение его гомеостаза. При некоторых обстоятельствах вместо мобилизации организма на преодоление трудностей стресс может стать причиной серьезных расстройств. (Исаев, 1996) При неоднократном повторении или при большой продолжительности аффективных реакций в связи с затянувшимися жизненными трудностями эмоциональное возбуждение может принять застойную стационарную форму. В этих случаях даже при нормализации ситуации застойное эмоциональное возбуждение не ослабевает. Более того, оно постоянно активизирует центральные образования вегетативной нервной системы, а через них расстраивает деятельность внутренних органов и систем.
Если в организме оказываются слабые звенья, то они становятся основными в формировании заболевания. Первичные расстройства, возникающие при эмоциональном стрессе в различных структурах нейрофизиологической регуляции мозга, приводят к изменению нормального функционирования сердечно-сосудистой системы, желудочно- кишечного тракта, изменению свертывающей системы крови, расстройству иммунной системы
Наряду с возникновением понятия «эмоциональный стресс» также широко используется понятие «психологический стресс». Точно также как и в определении «главного» термина
«стресс» в литературе существует довольно различное их толкование. Многие авторы выделяют в качестве дифференцирующего критерия фактор социальности в происхождении психологического стресса. При этом подчеркивается, что стрессовые' реакции на психосоциальные трудности не столько следствие последних, сколько интегративный ответ на когнитивную их оценку и эмоциональное возбуждение (Бодров, 2006, Everly, 1989 и др.).
Согласно современным воззрениям, стресс становится психической травмой, когда результатом воздействия стрессора является нарушение в психической сфере по аналогии с физическими нарушениями. В этом случае, согласно разным концепциям, нарушается структура «самости», когнитивная модель мира, аффективная сфера, неврологические механизмы, управляющие процессами научения, система памяти, эмоциональные пути научения.
В качестве стрессора в таких случаях выступают травматические события - это экстремальные кризисные ситуации, обладающие мощным негативным последствием, ситуации угрозы жизни самого себя или значимых близких. Такие события коренным образом нарушают чувство безопасности индивида, вызывая переживания травматического стресса, психологические последствия которого разнообразны. Факт переживания для некоторых людей становится причиной появления у них в будущем посттравматических стрессовых состояний (посттравматического стресса), которые достигают максимальной интенсивности в развитии посттравматического стрессового расстройства (ПТСР).
Некоторые из известных исследователей стресса, такие как Лазарус, по большей части игнорируют ПТСР, как и другие расстройства в качестве возможных последствий стресса, ограничивая поле внимания исследованиями особенностей эмоционального стресса.
Концепции травматического горя Линдермана (Lindermann, 1944) и «синдрома стрессовой реакции» Горовица (Horowitz, 1986) часто приводятся как пример расширения концепции классической теории стресса. Эти модели включают понятия о фазе восстановления или ассимиляции, суть которых сводится к пролонгированной борьбе с последствиями экстремального или травматического стресса. Авторы этих концепций указывают, что для лиц, перенесших травматический стресс, характерны переживания психического дискомфорта, дистресса, тревоги и горя в течение этого периода.
Попытки рассматривать эти концепции как разновидность классической теории стресса, видимо проистекают из обозначения авторами вышеописанных реакций как «стресс» и
«хронический стресс». Хронический стресс не ограничен ситуацией воздействия стрессора. Реакции могут иметь место как до того как исчезает воздействие стрессора, так и в последующей жизни. С теоретической точки зрения было бы более корректно использовать термин «стресс» для обозначения непосредственной реакции на стрессор и понятие
«посттравматический стресс» - для отсроченных последствий травматического стресса.
Различия между исследованиями в области стресса и травматического стресса вызваны методологическими подходами. Так, большинство исследований травматического стресса сфокусировано на оценке взаимосвязи между травмой и вызванных ею расстройств, а также на оценке степени травматогенности того или иного события в большей степени, чем па его стрессогенности, поскольку выявление признаков постгравматического стресса начинается после установления наличия в анамнезе субъекта пережитого травматичесего события . Такие психометрические инструменты как шкала оценки воздействия травматического события
Горовица и Миссиссипская шкала ПТСР Кина были разработаны для оценки этих специфических последствий психической травмы.
Исследования в области стресса в основном носят экспериментальный характер с использованием специальных планов эксперимента в контролируемых условиях. Работы, посвященные проблеме травматического стресса, напротив, носят натуралистический, ретроспективный характер и по большей части могут быть отнесены к наблюдению.
Hobfoll (1988) предложил точку зрения, которая может послужить связующим элементом между концепциями стресса и травматического стресса. Эта точка зрения выражается в идее наличия тотального стрессора, который провоцирует качественно иной тип реакции, который заключается в консервации адаптационных ресурсов («притвориться мертвым»). Похожая точка зрения высказана Кристэлом (Kxystal, 1978), который, оставаясь в рамках психоаналитической теории, предположил, что психический коллапс,
«замораживание аффекта», а также последующие нарушения способности к модуляции аффекта и алекситимия - основные черты «травматической» реакции на экстремальные условия.
Подводя итог сравнительному анализу, можно сказать, что понятие «стресс» соотносится с понятиями гомеостаза, адаптации и "нормальности", тогда как термин травматический стресс» - скорее с нарушениями, расстройствами, психопатологическими реакциями.
Анализ западной, в основном, американской литературы показывает, что термин иостравматическое стрессовое расстройство -nTCP(post-trumatic stress disorder-ПТСР) используется, как вполне определенный диагноз. Однако, при описании и обсуждении результатов клинических исследований в качестве синонима употребляют термины
«травматический» или «посттравматический» стресс. Эту же тенденцию можно наблюдать и в отечественных, особенно, научно-популярных изданиях. На вопрос о том, что такое посттравматический стресс, следует свободное изложение основных симптомов ПТСР.
В работе обосновывается положение о том, что основой для определения самостоятельного содержания термина «посттравматический стресс» служит критерий наличия в биографии индивида травматического события, связанного с угрозой жизни и сопровождающегося переживанием негативных эмоций интенсивного страха, ужаса или чувства безвыходности (беспомощности), т.е. пережитого травматического стресса, одним из психологических последствий которого и является посттравматический стресс. Высокий уровень выраженности посттравматического стресса корреспондирует с клинической картиной ПТСР и согласно с традицией отечественной клинической психологии представляет психологическую картину ПТСР.
…………………………..
1.3. Феноменология посттравматического стресса
Описывая воспоминания больных о травматических событиях, Шарко назвал их
«паразитами ума». У людей с ПТСР драматически нарушена способность к интеграции травматического опыта с другими событиями жизни. Их травматические воспоминания существуют в памяти не в виде связанных рассказов, а состоят из интенсивных эмоций и тех соматосенсорных элементов, которые актуализируются, когда страдающий ПТСР находится в возбужденном состоянии или подвержен стимулам или ситуациям, напоминающем ему о травме.
В силу того, что травматические воспоминания остаются неинтегрированными в когнитивную схему индивида и практически не повергаются изменениям с течением времени - что составляет природу психической травмы - жертвы остаются «застывшими» в травме как в актуальном переживании, вместо того, чтобы принять ее как нечто, принадлежащее прошлому. Со временем, первые навязчивые мысли о травме могут войти в контаминацию с реакциями индивида на широкий спектр стимулов и укрепить селективное доминирование травматических сетей памяти. Триггеры, запускающие навязчивые травматические воспоминания, со временем могут становиться все более и более тонкими и генерализованными до такой степени, что иррелевантные стимулы становятся напоминанием о травме. Например, пожарный отказывается носить часы, потому что они напоминают ему об обязанности быстрого реагирования на сигнал тревоги, или у ветерана войны резко ухудшается настроение при шуме дождя, потому что это напоминает ему сезоны муссонов во Вьетнаме. Запускают травматические переживания и более типичные триггеры, которые имеют конкретную связь с травмой: например, обстановка, напоминающая ситуацию насилия для жертвы изнасилования или громкий звук треснувшей головни, ассоциирующийся с выстрелом у ветерана войны.
Телесные реакции индивидов с ПТСР на определенные физические и эмоциональные стимулы происходят в такой форме, будто бы они все еще находятся в условиях серьезной угрозы. Травмированные индивиды страдают от гипербдительности, преувеличенной реакции на неожиданные стимулы и невозможности релаксации. Исследования ясно показали, что люди с ПТСР страдают от обусловленного возбуждения вегетативной нервной системы на связанные с травмой стимулы. Феномены физиологической гипервозбудимости представляют собой сложные психологические и физиологические процессы, в которых постоянное предвосхищение (антиципация) серьезной угрозы является причиной такого, например симптома, как трудности с концентрацией внимания в связи с фиксацией на источниках предполагаемой угрозы.
Одним из последствий гипервозбуждения является генерализация ожидаемойугрозы . Мир становится небезопасным местом: безобидные звуки провоцируют реакцию тревоги, обычные явления воспринимаются как предвестники опасности. Как известно, с точки зрения адаптации, возбуждение вегетативной нервной системы служит очень важной функции мобилизации внимания и ресурсов организма в потенциально значимой ситуации. Однако у тех людей, которые постоянно находятся в состоянии гипервозбуждения, эта функция утрачивается в значительной степени: легкость, с которой у них запускаются соматические нервные реакции, делает для них невозможным положиться на свои телесные реакции - систему эффективного раннего оповещения о надвигающейся угрозе. Устойчивое иррелевантное продуцирование предупредительных сигналов приводит к тому, что физические ощущения теряют функцию сигналов эмоциональных состояний и, как следствие, они уже не могут служить в качестве ориентиров при какой-либо активности или деятельности.
Таким образом, подобно нейтральным стимулам окружающей среды, нормальные физиологические ощущения могут быть наделены новым и угрожающим смыслом. Собственная физиологическая активность становится источником страха индивида .
Люди с ПТСР испытывают определенные трудности в проведении границы между релевантными и иррелевантными стимулами; они не в состоянии игнорировать несущественное и выбрать из контекста то, что является наиболее релевантным, что, в свою очередь, вызывает снижение вовлеченности в повседневную жизнь и усиливает фиксацию на травме. В результате теряется способность гибкого реагирования на изменяющиеся требования окружающей среды, что может проявляться в трудностях в социальной жизни, особенно связанной с усвоением новой информации.
…………………………..
К травматическим ситуациям относят сверхэкстремальные, критические события, которые обладают мощным негативным воздействием, - это, прежде всего ситуации угрозы, требующие от индивида экстраординарных усилий по совладанию с последствиями воздействия. Они могут принимать форму необычных обстоятельств или ряда событий, которые подвергают индивида интенсивному, чрезвычайному воздействию угрозы жизни или здоровью, как самого индивида, так и его значимых близких, коренным образом нарушая чувство безопасности индивида. Эти ситуации могут быть как непродолжительными, но чрезвычайно мощными по силе воздействия (от нескольких минут до нескольких часов, например, сексуальное насилие, физическое насилие, свидетельство преступления, катастрофы, или другие формы угрозы индивиду), так и пролонгированными.
Характерныеотличиятравматическихситуаций:
Тип 1. Краткосрочное, неожиданное травматическое событие.
Единичное воздействие, несущее угрозу и требующее превосходящих возможности индивида механизмов совладания.
Изолированное довольно редкое травматическое переживание: неожиданное, внезапное событие, например: сексуальное насилие, естественные катастрофы, автомобильные аварии, снайперская стрельба и т.п.
Это событие: Доставляет неизгладимый след в психике индивида (индивид часто видит сны, в которых присутствуют те или иные аспекты события), следы в памяти носят более яркий и конкретный характер, чем воспоминания о событиях, относящихся к типу 2.
2) с большой степенью вероятности приводят к возникновению типичных симптомов ПТСР: навязчивой мыслительной деятельности, связанной с этим событием, симптомам избегания и возросшей физиологической реактивности.
3) с большой степенью вероятности вызывает повторное переживание травматического опыта.
4) нарушает нормальное функционирование, его полное восстановление редко и маловероятно.
Тип 2. Постоянное и повторяющееся воздействие травматического стрессора -серийная травматизация или пролонгированное травматическое событие. Его характеризует:
1) вариативность, множественность, пролонгировашюсть, повторяемость травматического события или ситуации, предсказуемость, например: повторяющееся физическое или сексуальное насилие, боевые действия
2) высокая вероятность умышленного создания ситуации.
3) переживание ситуации как травмы первого типа, но по мере того как травматическое событие повторяется, жертва начинает переживать страх повторения травмы.
4) |
чувством беспомощности в предотвращении травмы. |
|||
5) |
смутность и неоднозначность воспоминаний о |
таких |
событиях, |
что |