Дэвид Боаделла

С мечом иду я безоружный: знание и сострадание в телесной психотерапии

Перевод А. Сливковой

Дэвид Боаделла – психотерапевт и основоположник психотерапевтического биосинтеза, автор 65 книг. Как интегрировать три наиболее важные области жизни человек: наше телесное существование, наш психологический опыт и нашу духовную сущность? Биосинтетическая терапия создала широкий спектр надежных методов, благодаря которым это стало возможным. Биосинтез, основанный Дэвидом Боаделлой, является признанным подходом целостной, ресурс-ориентированной телесной психотерапии, практикуемым во многих странах мира.

"С мечом иду я безоружный..." - В качестве заголовка взят дзеновский коан - японское парадоксальное стихотворение. «Безоружный» означает без каких-либо предубеждений или предвзятых мнений, открытый интуиции и готовый к прямой реакции на реальность другого человека. «С мечом» - значит вооруженный традиционными знаниями, методами, точной информацией и специальными навыками.

Путь любви - это путь сердца, путь науки - это путь знания. Для меня психотерапия - это путь знающего сердца, когда любовь и наука взаимодополняют друг друга.

Я хочу описать четыре вида любви, имеющие особое отношение к нашей работе. Я полагаю, что эти четыре вида любви связаны с четырьмя типами контакта и с четырьмя стадиями терапии.

1. СОСТРАДАТЕЛЬНАЯ ЛЮБОВЬ. Сострадание - это способность открыть свое сердце навстречу другому человеку и использовать этот сердечный канал для своего восприятия и действий. Основой этой сострадательной открытости является то, что Райх называл вегетативной идентификацией, способностью чувствовать затруднения других людей изнутри, посредством соматического резонанса. Однако, сострадание не ограничивается только вегетативной идентификацией, оно захватывает также эмпатические уровни контакта, выходящие за грани эго, и включает различные тонкие уровни осознавания.

Превосходя все культурные и расовые барьеры, мы как терапевты с любовью и состраданием делим с другими человеческими существами их ярость, тревогу и горе. Стремление помогать другому, превосходящее характерологический паттерн «спасателя», основывается на сострадательной любви. Невроз возникает из-за дефицита или искажения любви. Хороший родитель приглашает ребенка в мир и поддерживает его посредством гарантирующих безопасность связей, поддерживающего окружения, которое является внешним проявлением благополучной, основанной на любви семейной жизни. Я в своей работе говорю об организующем поле поддерживающих отношений, которое начинается с принятия и питает формирующий процесс ребенка.

Таким образом, на первой стадии терапии и как первый уровень контакта, терапевт обеспечивает условия безопасности, где клиент может начать восстанавливать свою способность к доверительным отношениям.

2. АМБИВАЛЕНТНАЯ ЛЮБОВЬ. Клиент, испытывая на себе терапевтические отношения, постепенно все больше раскрывает свои проблемы. При этом сознательно или бессознательно он может провоцировать терапевта. У терапевта по этому поводу могут возникать смешанные чувства, часть из которых являются его собственными, а часть из которых он, возможно, перенял от клиента.

Здесь мы попадаем в сложную психическую сферу, где глубинная терапия становится работой с душой человека, ведением его через боль и страдания к целостности. Терапевт, сам являющийся «раненым целителем» (Р. Мэй), переживает целый спектр чувств по отношению к нереальным, невыполнимым запросам клиента. Как и в случае хорошего родителя, эти изменения и оттенки настроения становятся для клиента отражением динамики отношений, которые он строит. Амбивалентная любовь означает, что мы не создаем из сострадания некое идеальное эго: мы даем место для всех негативных чувств по отношению к клиенту и позволяем им существовать наряду с нашими позитивными чувствами без расщепления. Допуская эти негативные чувства в себя, мы получаем другой подход к искаженному миру клиента. Мы даем ему пример того, как можно совмещать в себе позитивные и негативные чувства и работать с негативными чувствами позитивным образом. Мы становимся соучастниками метаболизма эмоциональных энергий клиента.

3. ПОДДЕРЖИВАЮЩАЯ ЛЮБОВЬ. Английские психологи Уильям и Клэр Рассел определяют любовь как оказание поддержки другому человеку в его самоисследовании. Зависимость в терапевтических отношениях является скорее конструктивным, созидательным симбиозом, который должен, в конце концов, прийти к завершению. Это не должен быть деструктивный симбиоз, который не может прекратиться. Созидательная зависимость первой и второй стадий становится шагом по направлению к большей независимости и к аккумуляции энергии, необходимой для отделения. Тогда как чрезмерно уступчивый родитель или терапевт из страха конфронтации замещает любовь потворствованием, поддерживающая любовь помогает клиенту научиться говорить «нет», помогает ему выстроить свои границы и укрепить собственную волю. На определенном этапе терапевт должен реализовать эти качества, устанавливая границы и выдвигая соответствующие процессу требования.

Эта любовь способствует развитию познавательных способностей другого человека. Она является основой роста, стимулируя исследование, углубление и расширение, ведущие к большему знанию и самопознанию. В этом смысле любовь является матерью науки.

4. ОСВОБОЖДАЮЩАЯ ЛЮБОВЬ. Освобождающая любовь - это готовность отпустить человека. Она не выталкивает клиента слишком быстро в мир, но и не привязывает его к терапевту. На этой стадии клиент может пытаться освободиться от терапевтических отношений, самоутверждаясь или формируя сексуальные отношения. Клиент или терапевт, эротизирующий терапевтический альянс инцестуальным образом, смешивают терапевтическую любовь, которая является асимметричной, неравной, с сексуальной любовью, которая симметрична.

Терапия заканчивается тогда, когда человек начинает доверять себе настолько, что способен проникнуться любовью к собственной жизни.

Но что терапевтическая любовь имеет много общего с наукой? Наука - это знание. В буддийской традиции понятия сострадания и мудрости (karuna и prajna) тесно связаны между собой. В египетской традиции говорится о разуме сердца. Греки говорят о gnosis kardias - знании сердца.

Терапевт работает с диагнозом - dia-gnosis - знанием, основанным на всем спектре представленной клиентом информации. Мы не можем так просто подогнать клиента под готовую систему характерологических структур. Эти характерологические модели - лишь общие защитные тенденции человека, которые могут быть обнаружены у клиента в различных комбинациях.

В греческом языке therapia означает лечение, исцеление. Мы исцеляем болезнь души, нарушения и искажения раннего развития, ведущие к заключению человека в тюрьму его защитной системы. Therapia также означает заботу. На самом деле, мы никого не исцеляем - клиент сам становится способен исцелить себя, если терапевтические отношения обеспечивают ему необходимую заботу.

Мудрость терапевта заключается в том, чтобы распознать общие паттерны в уникальном, индивидуальном выражении клиента. Любовь в терапии является основой развивающихся отношений, поддерживающим окружением, позволяющим человеку исправлять искажения, рефлексировать и разворачиваться, но каким образом от науки зависит, будет терапия работать или нет.

Я бы выделил четыре вида науки:

1. ФИЗИЧЕСКАЯ НАУКА. Это неорганическая отрасль естественной науки. Она имеет дело с законами трансформации энергии, с количественными измерениями и с обработкой данных, полученных опытным путем. Свою работу с космической энергией Вильгельм Райх определял как «биофизическая», и это привело к тому, что некоторые терапевты стали считать возможным сведение любого терапевтического события до его «энергетических основ». Физические энергетические процессы действительно присутствуют в любом терапевтическом событии, однако, если все другие уровни понимания низводятся до этого первичного уровня, то можно говорить об искажающем влиянии материализма.

2. БИОЛОГИЧЕСКАЯ НАУКА. Это органическая отрасль естественной науки. Когда дело касается жизненных процессов, многие явления не могут быть объяснены исключительно исходя из физических законов и энергий. Здесь мы имеем дело с более высоким уровнем царства природы, где действуют свои  биологические и экологические - принципы. Каждое человеческое существо является животным, управляемым органическими процессами метаболизма и физиологическими процессами гомеостаза. Преимущество телесной психотерапии заключается в том, что она принимает это в расчет. Фрейд пытался открыть органические основы психоанализа, и биопсихиатрия Вильгельма Райха обогатила наше понимание в этой области, так же как работа Ганса Селье и других расширила наши представления о биологии стресса. Однако сведение всех терапевтических процессов к биохимической энергетике тела может стать другой ошибкой, или искажением, которое можно назвать «биологизмом».

3. ПСИХОСОЦИАЛЬНАЯ НАУКА. Соответствует области науки, которая в немецком языке обозначается как humanwissenschaft - наука о людях. Здесь мы опять имеем дело с еще более высоким уровнем организации гуманистического знания: сферой природы со своими законами и процессами, которые не могут быть поняты только на основе биологии. Законы лингвистики и формирования концепций, принципы взаимодействия, действующие в психосоциальном поле между людьми, социально-политические силы, сближающие и разделяющие континенты, могут быть изучены на научной основе, но для этого требуются иные принципы и параметры.

Область психотерапевтического исследования является предметом горячих дискуссий, и здесь можно выделить три основных направления:

(а) эмпирическое исследование - объективирует и количественно оценивает любой процесс, но может вести к редукционизму и механистической интерпретации. Психолог, следующий механистическому, индуктивному подходу, только его считая научным и упуская из виду субъективность своих изначальных неосознанных допущений, стремится использовать для оценки невроза клиента только "объективные" тесты. Он забывает то, что открыла квантовая физика - что субъект и объект не могут быть так просто разделены, что наблюдатель неизбежно оказывает воздействие на объект наблюдения, так что результат терапии может в большей степени зависеть от самого терапевта, чем от метода, который он использует.

(б) клиническое исследование - клиницист стремится исследовать индивидуальность своего клиента, наряду с общими законами, управляющими процессами его психики. Клиницист основывает свои интерпретации на точных описаниях наблюдаемых проявлений клиента. Некоторые современные исследователи пришли к заключению, что основным объектом исследования должны быть терапевтические отношения. Терапевт пытается отделить изучение клиента в отношениях с собой от изучения себя в отношениях с клиентом. Контрперенос может изучаться на научной основе, и это больше предмет humanwissenschaft - гумастической науки, чем naturwissenschaft  естественных наук. Стремясь развить свою проницательность и тонкость видения, клиницист пытается получить полный обзор, развить интервидение и итровидение, а также обращается за помощью и поддержкой к своему супервизору.

(в) феноменологическое исследование - весь акцент делается не на поведении и не на выражении клиента, а на его опыте. Что мы можем узнать и понять, исходя из опыта клиента? Как организован его опыт? Как наше вмешательство может привести к новой организации опыта? Юнгианская психотерапия, признаваемая научной в психотерапевтических кругах Швейцарии, имеет значительный опыт в этой области. Столь же перспективными могут оказаться некоторые исследования в области феноменологии языка.

4. Четвертой областью науки является ДУХОВНАЯ НАУКА, в немецком языке - geistes wissenschaft. Опять мы вступаем на еще более высокий уровень организации научного знания, в новую область природы. И здесь опять существует опасность сведения опыта этого уровня до предыдущего уровня, т.е. опасность «психологизации», сведения духа до уровня ума - так же, как раньше существовала опасность сведения ума до уровня мозга. Эта область человеческого опыта, ведущая в трансперсональные сферы, к глубинным уровням связи с самим собой и с другими людьми, также управляется особыми законами, которые могут быть изучены, и принципами, которые могут быть систематизированы (как, например, в работах С. Грофа и К. Уилбера). Отрицать научность этого уровня метапсихологии, метабиологии и метафизики - значит впадать в «сайентизм», ограничивая власть науки только одной или двумя сферами природы. Но это та форма ограниченности, которая может быть понята только с позиций самой духовной науки.

Физика может что-то сказать об электрической и химической природе любви; биология может что-то сказать о метаболизме желания; психология - о паттернах отношений между людьми. Эта же четвертая область науки позволяет познать истинную природу любви, то, что Вильгельм Райх называл основой нашего существа. Телесно-ориентированные психотерапевты начинают все больше обращаться к этой области в поисках нового источника вдохновения и руководства. Эта область науки, даже скорее мудрости, является «матерью» любви.

В современной западной культуре любовь и наука рассматриваются как взаимоисключающие формы, дуалистически разделенные между собой. Любовь считается слишком субъективной, личной, даже слепой, в то время науке приписываются такие качества как объективность, безличность, беспристрастность, ясность видения. Отделенная от любви, наука становится холодной, механистичной, слишком техничной. Она разбивает жизнь на фрагменты, убивает ее, для того чтобы изучать. Она разрабатывает методы покорения природы и разрушения мира. Таков результат расщепления между наукой и любовью, развития точного знания, отделенного от сострадания. Любовь может помочь нам увидеть извращенность, искаженность науки: тот, кто любит природу, не может оставаться равнодушным, видя, как искажение науки ведет к насилию над природой.

С другой стороны, любовь действительно может стать слепой, если она отрезана от рефлексии, от размышления, от знания себя, фиксируясь на другом человеке. Гуманистическая и холистическая наука может помочь нам снять искажения любви, найдя точные определения и описания губительного симбиоза и удушающей любви, сведения любви до контроля и стремления к обладанию другим человеком, превращения любви в открытые или скрытые инцестуальные отношения.

Терапевту требуется сочетание интуитивного чутья относительно того, что происходит, с определенным концептуальным пониманием. Это два способа восприятия мира, которые могут обогащать друг друга, две системы восприятия, которые должны взаимодействовать. Однако очень часто наша интуитивная часть сопротивляется каким-либо концепциям или теориям, представляющим собой «определенный образ видения»; в то время как наша концептуальная часть может не доверять глубинам интуитивного знания. То, что нам необходимо, - это способность быть внимательным к опыту и выражению другого человека, способность слушать с участием, замечая мелкие детали, и понимать при этом, что жесткая привязка к терапевтическим принципам может стать новым видом фундаментализма, способным блокировать наши человеческие возможности.

Кто-то может сказать, что терапия не имеет никакого отношения к любви. Однако, лишенная любви, терапия лишается души и становится технократичной, манипулятивной и, в конечном итоге, определенной формой профессионального насилия.

Некоторые скажут, что терапия не имеет ничего общего с наукой. Но при отсутствии науки, означающей знание, мы имеем только одного слепого, который ведет другого слепого, благие намерения, блуждающие в темноте.

Вильгельм Райх за основу своей работы взял фразу «любовь, труд и знания», считая их источниками и управляющими силами жизни. Если любовь и знания найдут правильное сочетание в нашей работе, то эта работа может стать полностью осознанной и открытой творчеству.